Он был необыкновенный. На эльфа похожий. Такого человека я более не встречала. Много есть самых разных людей – кто-то лучше, кто-то хуже. Здесь – другое качество, что ли… Другое отношение к жизни. Да, от общения с Башлачевым возникало ощущение, что у него другая система отношения к жизни, чем у всех нас. Следствием этого были отличные от других «звезд», отношения с поклонниками, с людьми из тусовки. Обычно здесь присутствуют ревность, неутолимая жажда общения с кумиром. Башлачева же хватало всем, создавалось впечатление, что у него есть достаточно – для каждого, стремящегося от него что-то получить. В нашей системе координат это сложно понять и сформулировать. Это не непротивление, это – приятие всего того, что происходит. Он не выстраивал ситуацию, он никого не прогонял, никого не звал. Он никоим образом не пытался моделировать действительность. Вообще. Совсем. Никогда.
Как-то он рассказывал мне о том, что вышел из социума и никогда туда не вернется. Он вышел из социума, как на ходу выпрыгивают из поезда. «Я теперь вообще здесь ничего не понимаю и знать не хочу». То есть он считал, что ты боишься чего-либо потому, что находишься как бы внутри поезда. А когда ты его покинул, ты уже ничего не боишься. Все, что было в прошлом, связывало его и мешало делать то, что он делал. Для этого ему необходимо было быть вне социума, вне законов, вне правил. Я вообще-то в ужас пришла, я бы так не смогла, он не красовался, он правду говорил.
Слово «миссия» он никогда не произносил, но об этом как-то догадывались слушатели – те, кто это понимал. Достаточно ли хорошо я сама тогда это понимала? Да, вполне. Дело в том, что мне было хорошо с ним, кроме прочего, еще и потому, что я нашла себе подобного, ощущала его в некотором смысле сродни себе. Он понимал некоторые важные вещи и мог их изложить их лучше всех известных мне современников. А среди моих знакомых были и Дидуров, и Коркия, и еще многие чувствующие и владеющие словом люди. И это не вопрос ума, это комплекс таланта, тонкого устроения души и внутреннего слуха.
Он настоящим был, Александр Башлачев. Когда он появлялся, мне было все равно, куда и зачем с ним отправляться, ехать, делать что-либо. Приедет, предложит поехать – соберусь и поеду. Возможно ли, чтобы люди смогли почувствовать хоть часть из того, что чувствовала я, общаясь с таким человеком? Боюсь, что это невозможно – без его голоса, его интонации, без ощущения того пространства, которое он создавал вокруг себя. Ирина Гутор
письмо сыну
Так вот еще раз тебе повторюсь: дважды в жизни в Москве во время двух встреч с Ириной Гутор и Сашей Агеевым я испытывал то, что назвать трудно, но - постараюсь. Где-то я об этом уже писал - наверняка. Потом, когда книга будет издана - можно будет удостовериться. Итак - это состояние во время беседы с человеком - когда человек, испытавший влияние Башлачева на какое то время наделяется некоторыми способностями - переносить другого человека в другой мир.
Когда они мне рассказывали о своих впечатлениях от Башлачева - я как бы вместе с ними переходил в то время, когда они с ним общались. Это - состояние. Оно ... Ну как еще найти слова?
Или тебе более или менее уже понятно?
Комментариев нет:
Отправить комментарий