Бродский О тирании

У тирана  время,  отведенное  на  размышления о душе,  используется для
расчетов, как бы сохранить статус кво.  Это происходит потому, что человек в
его  положении не видит  различий между настоящим, историей  и вечностью  --
госпропаганда сплавила их воедино, потому что так удобнее и самому тирану, и
населению. Он  держится за власть,  как другие люди преклонного возраста  за
свои  пенсии   и  сбережения.  То,  что  порой  кажется  чисткой  в  верхах,
воспринимается народом  как  попытка  поддержать  устойчивость,  на  которую
народ-то и рассчитывал в первую очередь, когда позволял тирании укрепиться.
Устойчивость пирамиды редко зависит  от ее вершины, но все-таки  именно
вершина  привлекает  наше  внимание.  Рано  или  поздно  взгляд  наблюдателя
утомляется  ее  нестерпимым  геометрическим  совершенством,  взгляд  требует
перемен.  Однако когда перемены  происходят,  они почти  всегда  к  худшему.
Старик, борющийся за то, чтобы избежать позора и неудобств, которые особенно
неприятны в его  возрасте,  по крайней  мере,  вполне предсказуем.  Сколь бы
гнусным и  злым ни выглядел  он  в этой  борьбе,  она  не отражается  ни  на
внутренней структуре пирамиды, ни на ее вовне падающей тени. Да и те,  с кем
он борется, соперники,  вполне заслуживают жестокого  обращения, хотя бы  за
тавтологичность их амбиций при разнице в возрасте. Ибо  политика есть не что
иное, как чистейшая геометрия, объединенная с законом джунглей.